«Знаю каждую волну». Бывший капитан милиции запустил речную маршрутку в исчезающие деревни Севера
Константин Чуркин помнит, как в 90-х не мог попасть в соседние деревни из-за сумасшедшего пассажиропотока на Печоре — речной транспорт был переполнен. Массовое банкротство совхозов в Республике Коми в 2000-х остановило трафик в сторону Нарьян-Мара, исчезли и перевозчики. Сейчас добраться в заполярные деревни не так просто. Один из способов — позвонить Константину.
Справка. Печора — это 1800 км водного пути из Арктики до Уральских гор. Для многих жителей прибрежных деревень река — это единственный способ добраться до «большой земли». Оцените: чтобы посетить больницу, магазины или восстановить паспорт необходимо провести в лодке до десяти часов, заплатив при этом от 1 до 3 тыс. рублей за билет в одну сторону. В распутицу — только вертолетное сообщение, которое обходится значительно дороже. Зимой используют снегоходы, но они есть у редких жителей.
Идею купить катер Константин Чуркин вынашивал еще с конца 80-х, работая сотрудником угрозыска в Усть-Цильме. Тогда за молодым опером был закреплен новоборский «куст». Так называют группу сел, за которыми следит один представитель правопорядка из райцентра. В самих деревнях, где местные жители не имеют замков на дверях, полиция редко нужна.
— Во времена перестройки нас так отправляли в поездку: командировочных ноль, на дорогу денег ноль, а преступления никто не отменял, езжай как хочешь. В Усть-Цильме тогда стоял дебаркадер, была комната ожидания. На пароходы, которые шли в сторону Нарьян-Мара, сесть было практически невозможно, потому что они полностью заполнялись выше по течению. Доходило до того, что люди уезжали в обратную сторону, чтобы сесть на «Ракету». Либо по знакомству.
Показываешь удостоверение, с тобой стоит еще 50 человек на берегу, катер останавливается — тебя хвать за загривок и внутрь.
При этом транспорта было достаточно: ходили два катера на подводных крыльях «Ракета», водометный катер «Заря», теплоход, несколько частников. Однажды я наблюдал картину: пожилая женщина стоит и плачет на пирсе, не может съездить на могилку к родителям. Добралась до Усть-Цильмы, а дальше никак. Из 12 дней отпуска она 6 дней не может сесть на катер. В итоге ей пришлось вернуться назад. Меня это наталкивало на мысль, что это неправильно, — вспоминает бывший капитан милиции.
После выхода на пенсию в 2007 году Константин Чуркин влез в долги и за 1 млн рублей приобрел 12-местный катер костромского завода, спустя год сменив его на более современную модель North Silver от петербургских судостроителей. Расплатиться за транспорт предпринимателю удалось только спустя 10 лет регулярных поездок по реке.
Речной трамвайчик получил имя «Мираж» — так называется одна из моделей катеров костромского завода. Кроме того, по утверждению Константина, таких скоростей на Печоре еще не видели.
Молчание телят
С 2000 года в Республике Коми начали исчезать сельхозпредприятия. В течение 15 лет вследствие банкротства в регионе ликвидированы не менее 100 совхозов, колхозов и производственных кооперативов, следует из справки Минсельхозпотребрынка Коми. В Усть-Цилемском районе потерпели крах совхоз «Новый бор», колхоз «Усть-Цилемский» и одноименное рыболовецкое хозяйство, сельхозкооперативы «Припечорский», «Бугаевский», «Окуневский».
Из-за сокращения рабочих мест с 2002 года район потерял почти треть жителей. Снижение пассажиропотока затронуло и судоходную отрасль. Так, в ноябре 2019 года завершилась распродажа катеров компании «Печорское речное пароходство», которая также столкнулась с банкротством.
На 28% уменьшилось население Усть-Цилемского района Республики Коми с 2002 года, согласно данным Росстата
Сегодня на Печоре осталось только одно государственное пассажирское предприятие — «Региональная транспортная компания» (РТК). В конце 2019 года она также испытывала финансовые проблемы. В собственности «РТК» 24-местный катер «Вангыр», который три раза в неделю курсирует от Усть-Цильмы до деревни Ёрмица, это на границе с Ненецким автономным округом.
Из частников на этом маршруте остался только «Мираж», который следует чуть дальше — до столицы НАО. Судно три раза в неделю преодолевает 330 км из Усть-Цильмы в Нарьян-Мар и столько же обратно, делая примерно 10 остановок. В их числе сельские поселения Медвежка, Новый бор, Ёрмица и Окунёв Нос. На этом отрезке реки живут около 2 тыс. человек.
Три переправы до Замежной
Катер Константина Чуркина отправляется в те же дни, что и «Вангыр», но на несколько часов позже, чтобы захватить пассажиров десятичасового авиарейса из Сыктывкара. Для запоздавших туристов Константин организовал место для ночлега в специально оборудованной бытовке на берегу реки.
— Бывало, люди жили в ней неделями, если не попадали в рейс. Там две комнатки, на 2-3 человека каждая. Сейчас паренек из Петербурга позвонил, говорит в «Прасковье» (гостиница в Усть-Цильме - прим.) размещение 3800 рублей за сутки, помоги что-то подешевле найти, - рассказывает предприниматель.
Пассажиры «Миража» — местные жители и рабочие из других регионов. Есть также туристические и музыкальные группы — одни идут на «День оленя» в Нарьян-Мар, вторые — на «горку» в Усть-Цильму. Звонят и представители строительных компаний, которым предстоят работы в отдаленных районах Крайнего Севера.
— Спрашивают, Константин Кириллович, сможете увезти столько-то тонн цемента до условной Замежной (село в 50 км от Усть-Цильмы - прим.). Думают, что у меня пароход с баржей. Тендеры выигрывают компании, которые понятия не имеют, где будут работать. Здесь есть местный предприниматель, у которого вся техника есть для строительства. Но он знает себе цену и ниже не может упасть, зачем вхолостую работать, — объясняет предприниматель. — Взять ту же Замежную. Туда можно попасть и зимой, но даже тогда под груженые «Камазы» нужно дополнительно заливать переправы, платить дорожникам. А переправа-то не одна! Надо переехать три раза речку.
И они за голову берутся. Начинается строительство: этого нету, того нету, затягивается на долгие долгие годы. Пока привезли одно, старое уже развалилось.
Остановки на маршруте из Усть-Цильмы в Нарьян-Мар не имеют причалов и зон ожидания. В некоторых деревнях по просьбе жителей в середине 2020 года местные администрации установили дощатые будки
Подводные камни
В 2013 году предприниматель получил штраф за транспортировку людей без разрешения. Тогда патрульные Госинспекции по маломерным судам (ГИМС) остановили «Мираж» с девятью пассажирами на борту. Константин объясняет работу без лицензии отсутствием в те годы четких правил ее получения для маломерного судна.
В 2019 году бумажку предпринимателю все-таки выдали. Правда, избежать нарушений получается не всегда.
— Был случай, мальчик сломал ногу в Новом Бору, а рентгена там нет. Меня просят его отвезти, а у меня рейс заполнен. Я понимаю, что меня здесь ГИМС встречать будет 100%. Если у меня лишний пассажир, меня имеют право привлечь. Я попытался договориться с пассажирами, чтобы кто-то вышел, но никто не согласился. И я взял его сверх нормы. Правда, в тот раз в Усть-Цильме нас никто не встретил, - вспоминает Константин. — Бывало, и конкуренты вмешивались, писали заявления на меня.
Мой принцип другой — просто работай лучше. Я не пью, не курю, каждую волну в лицо знаю.
Капитан отмечает ежегодное снижение пассажиропотока примерно на треть. В коронавирус цифра сократилась еще на 20%. В лодке есть маски, антисептик, однако пассажиры ими пользуются неохотно, так как уверены, что до Крайнего Севера вирус дойдет в последнюю очередь.
Сократилось и число рыболовецких катеров на Печоре, большая часть судов занята в логистике: перевозят продукты и стройматериалы.
— В самом начале я ездил с одним мотором. Когда в первый раз сломался, пришлось спасательным жилетом махать, какая-то лодка подъехала, дотащили. Было движение на реке, людей было много. А теперь бывает я из Нарьян-Мара еду — никого не встречу. Раньше все суетились, кто на сенокос, кто на рыбалку. Вот там Костя сломался, давай подъедем посмотрим. А сейчас такого нету, катеров нет, Север потихоньку умертвляют, — добавил Константин.
Фото: Валентин Беликов.
Поделиться: